«Мы берем на себя часть чужого горя» - интервью с предпринимателем Олегом Дружининым

/досье

Олег Евграфович Дружинин родился в селе Курьи в 1949 году. После окончания восьми классов пошел работать на фабрику №2. Одновременно учился в вечерней школе. Окончил Свердловский горный институт по специальности «инженер-механик по открытым горным работам». Работал в «Уралвзрывпроме» - на предприятии, которое обслуживало карьеры Новоцементного завода. В 1993 году начал делать первые шаги на рынке ритуальных услуг. Сегодня предприниматель возглавляет старейшую в городе похоронную службу.

Интервью

- Олег Евграфович, вы инже­нер по образованию, работали в промышленности - и вдруг похоронные услуги. Почему такой выбор?

- Можно сказать, жизнь заста­вила. В 1993 году у меня умерла мама. Тогда я впервые столкнул­ся с проблемой организации по­хорон. В начале 90-х во всём был дефицит, и в этой сфере тоже. Нужно было достать доски для гроба, договориться с машиной, копкой могилы и так далее. Все проблемы я решил и стал задумываться, почему бы не за­няться ритуальными услугами. Но чтобы начать, нужно иметь какую-то базу. К тому времени у меня уже был небольшой опыт предпринимательской деятель­ности: я занимался закупкой и доставкой в магазины продук­тов. Купил старенький автобус, отремонтировал, убрал сиденья, переоборудовал для перевозки грузов. Позже приобрел ГАЗ-52. Эта техника буквально кормила нас. Пригодилась она и в новом бизнесе.

- Погребение - сфера спе­цифическая. Как отнеслись к вашему занятию родные, зна­комые?

- Поначалу многие, в том чис­ле знакомые, упрекали меня: мол, наживаюсь на чужом горе. Супруга идею поддержала. Ее тогда сократили на работе, у меня не было постоянного до­хода, а троих детей, сами пони­маете, надо кормить, одевать, учить. Под ритуальный цех переобо­рудовали гараж. Работали семь­ей, наемных рабочих не было. Ездили по соседним районам, чтобы купить сухие доски, па­мятники, ритуальные товары. Много времени и сил уходило на то, чтобы бороться с нашей властью. Считалось, что пред­приниматели - это чуждый элемент. Администрация под­держивала муниципальное по­хоронное бюро. Нам не давали развиваться, запрещали рабо­тать на кладбище, устанавливать памятники. Я до сих пор храню документы по 21-му судебному разбирательству с городской ад­министрацией. Потом стали воевать с мили­цией и скорой помощью, чтобы те не сливали информацию об умерших другим фирмам. Я за честную конкуренцию.

- А как вообще относитесь к конкурентам? Вы же долгое время в Сухом Логу были фак­тически монополистом.

- Конкуренты не дают дре­мать, заставляют искать что-то новое. Все 25 лет каждый год большую часть дохода мы вкла­дываем в производство. По­стоянно обновляем автопарк, расширяем услуги, начиная с транспортировки покойного и заканчивая его погребением. Обзавелись даже сайтом.

- Как меняется рынок похо­ронных услуг? Существует ли какая-то ритуальная мода, если можно так сказать?

- Конечно, как в обычной жизни: человек сегодня носит один фасон брюк, завтра дру­гой. Так меняется и ритуальная сфера. Сейчас есть спрос на ка­чественные дубовые кресты. К слову, в последние годы металлические памятники заказывают редко. Сухоложское кладбище в этом очень отличается от клад­бищ других городов. У нас много гранитных, мраморных памят­ников, территорию могил часто огораживают капитальными ограждениями. Товары из разря­да «в последний путь» представ­лены на все вкусы и кошельки. А вообще, нестабильная рос­сийская экономика научила меня выживать в сложных ус­ловиях. Например, на складах запас досок на полгода вперед. Всегда резервирую деньги на зарплату и налоги не менее чем на три месяца. Сотрудники, ра­ботающие в такой сфере услуг, не должны оставаться без зар­платы, что бы ни происходило в политике и экономике.

- Сколько сегодня стоит ор­ганизовать похороны?

- Средний ценник - 20 тысяч рублей. Мы обсчитали самую низкую стоимость комплекса услуг (гроб, подготовка покой­ного, копка могилы, транспор­тировка до кладбища, захороне­ние) и вышло 12 900 рублей. При более низкой цене мы будем ра­ботать себе в убыток. По сравнению с соседними территориями в Сухом Логу сто­имость похоронных услуг гораз­до (иногда даже в разы) ниже. Тут ведь смотря какую цель для себя ставить. Для многих глав­ное - это срубить побольше де­нег. Мы долгое время хоронили бесхозных покойников, и в от­личие от многих делали это по человечески: обмывали, пере­одевали, клали в нормальный гроб, ставили на могиле крест с табличкой. Я не считаю себя альтруи­стом, но пока у нас есть люди бедные, буду придерживаться такой ценовой политики, чтобы услугами могли воспользоваться все. Станет расти благосостоя­ние, можно будет и цены повы­шать.

- Кого проще обслуживать - богатых или бедных?

- Адекватных... К вам в ре­дакцию ведь тоже обращаются разные граждане: спокойные и агрессивные, вежливые и гру­бые. У наших клиентов к тому же психическое состояние усугу­бляется потерей близкого человека. Все эти эмоции выплески­ваются на приемщиков. Я своим сотрудникам всегда говорю: «Не забывайте, что у клиента горе и завтра он будет совсем другим человеком».

- По какому принципу вы подбираете сотрудников?

- У нас сложившийся коллек­тив, случайных людей здесь нет. Раньше первым вопросом при трудоустройстве был такой: «Как вы относитесь к покойни­кам?».

- И что должен был ответить соискатель, чтобы получить ра­боту?

- Главное, не врать и не изво­рачиваться. Чаще просто отве­чали: «Не знаю, посмотрим...».

- Работа морально сложная. Как сотрудникам удается со­хранить деловой подход к ор­ганизации похорон и психоло­гическую корректность?

- Согласен, не каждый еже­дневно сталкивается со смер­тью. Мы хороним 400-450 че­ловек за год. Если каждое горе держать в себе, можно с ума сойти. На 100% отстраниться, ко­нечно, невозможно, но подда­ваться эмоциям нельзя. Это ра­бота. Как я говорю сотрудникам, у лесоруба есть дерево, у пахаря - земля, у нас - покойный. И мы должны часть забот его род­ных взять на себя. Если на пару с клиентами будем оплакивать умершего, дело с мертвой точки не сдвинется.

- Как работники снимают стресс?

- Если вы имеете в виду алко­голь, то у нас пьющих нет. Не­давно один работник сорвался - пришлось его уволить.

- По какой причине еще мо­жете уволить?

- За непрофессиональный подход к делу.

- Это как? Нагрубил, сделал селфи с покойным?

- Нет, до такого у нас, ко­нечно, не доходит. Но в любой ситуации нужно сохранять че­ловечное отношение к чужому горю. Сам я в последнее время на захоронения не езжу, но всег­да интересуюсь, как всё прошло. Всё ли было сделано, чтобы к горю клиента не прибавились еще и неприятности от непра­вильной организации сервиса.

- Как вы относитесь к крема­ции?

- Отрицательно, но желаю­щим помогаем ее организовать.

- Нужен ли крематорий в Су­хом Логу?

- В Свердловской области два крематория: в Нижнем Тагиле и Екатеринбурге. У первого по­стоянный дефицит с заказами, а второй держится на плаву за счет высоких цен. Поэтому соз­давать крематорий в Сухом Логу попросту нерентабельно. А вот о кремации животных я подумываю. У нас эта сфера практически не регулируется. Люди хоронят питомцев, где и как придется, а то и вовсе выбра­сывают, как бытовой мусор. Я уже обратился по этой теме в администрацию. Сейчас всё просчитаем, и, если рентабель­но, буду подавать заявку.

- Вы верующий человек?

- Мне многие задают такой вопрос. Отвечаю так: я вырос в Советском Союзе, 13 лет был членом КПСС, поэтому скорее атеист. Проехал по святым ме­стам Иерусалима и пришел к вы­воду, что религия дает каждому свое: кому-то - заработок, дру­гому - способ управлять людь­ми, третьему - возможность обрести успокоение и надежду. Полностью отрицать суще­ствование высших сил я не буду.

- Вы много путешествуете. Обращаете ли внимание, как организовано похоронное дело в других странах?

- Обязательно. Некоторые традиции, особенно азиатских стран, откровенно поражают, другие побуждают работать лучше. Например, в Индонезии родственники просто относят умершего в сандаловые рощи и оставляют там. В племени на острове Бали предварительно заворачивают труп в простыни и так же остав­ляют в тропических зарослях. Для многих восточных наро­дов смерть - это праздник, по­этому провожать в последний путь надо всем миром пышно, с песнями и танцами. Если у се­мьи нет денег на похороны, они временно закапывают умершего в землю. Когда соберут необхо­димые средства (через месяц, а может, и два года), достают труп и хоронят согласно обрядам. Во Вьетнаме заметили возвы­шение посреди рисового поля. Оказалось, это тоже форма по­гребения. Местные закапывают на полях покойных и ждут, пока плоть разложится. Потом пере­захоранивают кости возле дома. В Европе чаще кремируют покойных. Могилу или семей­ный склеп могут позволить себе люди с высоким доходом.

- У российских коллег че­му-то учитесь ?

- Да, мы регулярно общаемся. В Екатеринбурге проходит еже­годная выставка - своеобраз­ный ИННОПРОМ ритуальных услуг, где можно познакомиться с новинками рынка, заключить договоры на поставку. Суще­ствует «Объединение похорон­ных организаций Урала», где мы с коллегами обсуждаем про­блемы отрасли и ищем пути их решения, совместно пытаемся добиться совершенствования законодательства о похоронном деле в России и Свердловской области.

Беседовала Олеся САЛТАНОВА